Глава Международного олимпийского комитета Томас Бах, судя по всему, решил выступить в роли пресловутой крысы, которая первой бежит с тонущего корабля.
Почему Бах уходит? Все же хорошо было?
В августе 2024 года на сессии МОК Бах заявил: «В результате глубоких размышлений и обширных дискуссий, в том числе с моей семьей, присутствующей здесь, в зале, я пришел к выводу, что не следует продлевать мои полномочия сверх срока, предусмотренного Олимпийской хартией».
Данное заявление стало для многих полной неожиданностью, ведь до этого в МОК шла работа над внесением поправки в Олимпийскую хартию, позволяющей Баху продлить свои полномочия после 2025 года.
Во всех публичных заявлениях немец выражал оптимизм относительно того, как идут дела в олимпийском движении. Не смутила его и целая череда скандалов на Олимпиаде в Париже. На сессии в МОК Бах заявлял: «Благодаря финансовой поддержке наших коммерческих партнеров у нас уже сейчас есть доходы в 7,3 млрд долларов на проведение следующих Олимпиад с 2025 по 2028 год. Даже на проведение Олимпиад с 2029 по 2032 год мы уже имеем 6,2 млрд долларов. При полной реализации проекта эти цифры будут только увеличиваться... Ситуация настолько стабильна, что позволяет нам увеличить наш бюджет олимпийской солидарности на 10%, до 650 млн долларов на предстоящую Олимпиаду».
Осенний исход японцев
Но после того, как олимпийское «последнее танго в Париже» завершилось, стали поступать новости, вступающие в конфликт с утверждениями главы МОК.
Осень 2024 года стала для Международного олимпийского комитета временем исхода спонсоров.
О прекращении сотрудничества с МОК 10 сентября объявила компания Panasonic, которая имела спонсорский контракт с 1987 года. Японцы не стали особо распространяться о причинах своего ухода, но Бах прокомментировал это так: «МОК понимает и полностью уважает тот факт, что Panasonic Group вынуждена адаптировать свою бизнес-стратегию. Так что партнерство завершается в уважительной и дружественной манере».
Уход из пула спонсоров МОК 26 сентября подтвердил председатель правления Toyota Motor Акио Тойода.
Об этом шаге компании стало известно еще в мае. Последний контракт между Toyota и МОК приносил в банк олимпийской организации 835 млн долларов. Однако в японской фирме сочли, что никакой пользы от него нет.
В мае 2024 года источники сообщали, что такое решение принято в связи с тем, что деньги, переведенные МОК, «не используются эффективно для поддержки спортсменов и продвижения спорта».
Сейчас Тойода настроен еще менее дружелюбно, заметив в своем выступлении: «Уже некоторое время я задавался вопросом, действительно ли это мероприятие ставит спортсменов на первое место? Олимпиада теряет свою суть, отклоняясь от того, что должно являться ее основным фокусом: преданность делу и вдохновляющие истории самих спортсменов. Игры становятся все более политическими».
Это уже выглядит как самая настоящая пощечина Баху, выданная в том числе и за все то, что он делал на протяжении последних двух с половиной лет. Причем удар пришелся из того лагеря, который вроде бы должен был поддерживать главу МОК.
«Переоценка стратегии»
О завершении спонсорства МОК 1 октября объявила компания Bridgestonе. Самое интересное, что во время Олимпиады в Париже Тьерри Жюпсен, вице-президент Bridgestone по бренд-маркетингу в Северной и Южной Америке, Европе, Ближнем Востоке и Африке, уверял: «Вместе с нашей поддержкой Парижа-2024 и лучших спортсменов мира мы отмечаем общие ценности с нашей компанией, нашими сообществами и нашими клиентами».
От «общих ценностей» Bridgestonе не отрекается, но денег больше не даст из-за «переоценки стратегии бренда компании и ее новой приверженности более эндемичным автоспортивным платформам в глобальном масштабе».
Эксперты, близкие к МОК, уверяют, что ничего особенного не происходит, мол, одни спонсоры уходят, а на их место приходят другие.
Молодежь не понимает Олимпиаду
В то же время даже они нехотя признают, что Олимпиады в целом теряют привлекательность. Во-первых, их серьезно компрометируют бесконечные финансовые и допинговые скандалы. Практически после каждых Игр начинаются судебные дела, связанные со злоупотреблениями организаторов. Перераспределения медалей Игр спустя десятилетие из-за обнаруженных запрещенных препаратов вообще делают состязания фарсом — что толку в том, что кто-то первым пересек линию финиша, если окончательный вердикт выносят спустя годы на основе анализа пробирок людьми, которых никто не знает и не видит?
Еще одна проблема — Олимпиады перестали привлекать молодежь, которая не в восторге от «тяжеловесных» многочасовых зрелищ. Отсюда заигрывания МОК с упрощенными дисциплинами вроде регби-7 и баскетбола 3×3, появление в программе Олимпиад брейк-данса, серфинга, скейтбординга и т. д.
Но, судя по всему, МОК все равно выглядит этаким «молодящимся старичком», который не поспевает за новым поколением.
Как разбираться с этими проблемами, обеспеченные господа из исполкома МОК, которые только на проживание в парижской гостинице в период Олимпиады потратили 22 млн евро, кажется, не очень понимают.
А вот Бах понял, что самое главное — вовремя смыться. С его наследием теперь предстоит разбираться кому-то другому.
