«НЕ ЭТОМУ НАС УЧИЛИ В СССР»
- Я заканчивал военный вуз еще в Киеве, при Советском Союзе. Тогда ведь не было разницы, одна страна. А столица Украинской ССР, пожалуй, была третьим по значимости городом в стране, - лихо рулит баранкой не юный, но поджарый «замбой» - заместитель командира добровольческого отряда спецназначения «Анвар» по боевой подготовке.
— Потом Афганистан… Уволился в 1990-м.
- С той стороны есть однокашники?
- Из-за них и пошел воевать, - вздыхает «Клён». — Мы ведь даже после 2014 года худо-бедно общались. Но в феврале 2022-го им словно другие мозги вставили. Присылают мне видео, как они пытают нашего пленного майора. А у меня сын в таком же звании, тоже воюет. Не этому нас учили в СССР, не этому…
Я давно для себя выяснил, почему они такие, а мы нет. В России не было тридцатилетней антиукраинской пропаганды. Из «хохлов» никто не рисовал образ врага. Максимум — персонажа не обидного анекдота. А на Украине три десятилетия вытравливали все русское и методично расчеловечивали ближайшего соседа, родственника. Чтобы его проще было убивать. Эта разница теперь и сказывается в мелочах. В том числе и в отношении к пленным.
Отдавая мне это видео, один из офицеров «Анвара» попросил заблюрить лицо пойманного в Курской области «захистника»: «Вдруг у его семьи будут проблемы». Это к вопросу о человечности.
«АЛЛО, Я В ПЛЕНУ У РОССИЯН. ЖИВОЙ!»
- Мы не видели, куда ехали, - сжимает в руках бутылку с водой пленный из 92-й бригады ВСУ. — Говорили, что выдвигаемся из-под Липцов на Сумы. А то, что перемещаемся на территорию России, нам никто заранее не сказал. Просто поставили задачу занять лесополосу и закрепиться. Но нас обнаружили, начали стрелять. Я убежал в лес, зарыл там магазины с автоматом, скинул броник прогоревший и каску и решил сдаться.
- Ну, что ты думаешь после всего этого?
- А что тут думать? Я всегда был против Зеленского и вообще против такой Украины. Я же русский. Просто жил на Украине. Но так-то я русский.
- Чего не выехал?
- А не было у меня возможности. Дети сначала учились, не захотели выезжать, жена тоже была против. А как я их брошу? И тут пошло-поехало. Так резко все перекрыли.
- А тебя как мобилизовали?
- Меня поймали. Я ухилянтом был, скрывался. Работал в Харькове, на стройке, каменщиком. На работу, с работы, с ребенком гулял, с супругой – нормально. Пошел в больницу утром зуб проверить. Там меня и хлопнули. Посадили в машину, сказали – не переживай, медкомиссию пройдем и пойдешь по своим делам. В этот же день меня отвезли в учебку.
- Жене будешь звонить?
- Буду, конечно. И маме, и жене. «Алло, Тань, слышишь меня? Я живой, все нормально. Я сбежал от своих. Я в плену сейчас у россиян. Техники нет, все подбили, я чудом жив остался. Я сбежал, я живой. Алло. Все. Все спокойно будет, я живой, все нормально. Целый и невредимый».
БИТВЫ ЗА ПЕРЕКРЕСТКИ
Этот «русский украинец» оказался единственным выжившим из той самой колонны, что рвалась из Сумской области в сторону деревни Гирьи, чтобы выйти на райцентр Белая Слобода. Мы как раз проезжаем ее с «Клёном». Улицы почти полностью пусты — большинство жителей выехало после боев, которые развернулись неподалеку. Если бы противнику удалось сюда прорваться, он бы значительно расширил свой плацдарм к востоку от Суджи. И вот этот памятник Ленина на центральной площади, мимо которой мы проезжаем на машине, сначала расстреляли бы из гранатомета, а потом снесли.
Расчет врага простой — по дорогам общего пользования несешься до ключевого перекрестка, берешь его под контроль, ждешь подкрепления, развиваешь успех. Но в плане не было пары нюансов — добровольческого отряда спецназначения «Анвар» и морпехов 810-й бригады Черноморского флота России. И если морские пехотинцы сейчас заслуженно главные ньюсмейкеры Курской битвы, то «анваровцы» до сегодняшнего дня были в тени. Для «Комсомолки» командование спецотряда сделало исключение.
Отряд в большинстве своем состоит из суперпрофи разных спецподразделений, названия которых я даже не спрашивал, потому что знать мне это не положено. У всех за плечами богатый боевой опыт, и каждый — ас в своем деле. Будь то артиллерист, пилот FPV-дрона, оператор «Ланцета», штурмовик или разведчик-диверсант. А парни, в том числе, наводили шороху во вражеском тылу.
ВСЕХ ПОЖГЛИ
И надо было той колонне 92-й бригады ВСУ выскочить именно на этих богатырей. Командиром 1-й группы отряда «Анвар» был подготовлен горячий прием.
- Первыми под деревней Гирьи в бой вступила пехота, начала обрабатывать из гранатометов, далее наши расчеты БПЛА и FPV пошли, - рассказывает боец «Анвара» с позывным «Ксен». - Первую бэху мы подорвали FPV-дроном. И тут же начали подключаться к работе операторы БПЛА и арткорректировщики, начали разматывать их артой. Они давай отступать. Это была утренняя волна в четыре БТРа «Буцефал». Мы их размотали, после обеда пошли еще четыре «Буцефала» и пикап. Тут уже подъехали наши морпехи-черноморцы из 810-й бригады, за что им большое спасибо. Они встретили первый БТР, просто распилили его «тридцаткой» (30-мм пушкой), мы продолжили их жечь сбросами, зажигалками, артой. Всех пожгли, выживших мы не видели. На следующий день только одного нашли, в плен взяли.
Это был тот самый «русский украинец». Я топаю за «Ксеном» вдоль леса по выжженной траве и представляю, как ему, пленному, тут было грустно. Сосновый лес, в котором мерещатся злые русские люди, удушливый дым и обгоревшие остовы «Буцефалов» как лишнее доказательство того, что в то утро надо было сидеть дома с больным зубом.
НЕ НА ТЕХ НАРВАЛИСЬ
- На что рассчитывал противник? — спрашиваю «Ксена», пока мы ходим от одного обугленного БТРа к другому.
Дрон-детектор заливается тревожным писком. Судя по частотам, в небе работает разведывательное крыло противника. ВСУ стараются рассмотреть расположение наших войск. Но здесь совершенно непроглядные леса. Это осложняет работу и наших воздушных разведчиков.
- Он хотел отрезать населенный пункт Гирьи, выйти в направлении Белой Слободы. Раз вышли на перекресток, потеряли машину. Второй раз попытались, выгрузили пехоту, мы навели арту. «Буцефал» начал ездить туда-обратно по лесополке, не хотел отдавать этот перекресток. Но гаубица Д-30 уверенно доказала, что нужно было с этого перекрестка уйти. И они ушли в Гирьи. А там уже мы начали их разматывать…
- Как себя противник при этом вел?
- Очень неуверенно, потому что он не понимал, куда едет, не владел обстановкой. Мы забрали один целый «Буцефал», так в нем все триплексы были заклеены скотчем. То есть, пехота в принципе не понимала, что они в России. Знал только командир, который ехал спереди.
По хаотично разбросанным вдоль лесополки выгоревшим БТРам читается паника, которая охватила украинских «захистников», когда они поняли, что столкнулись не с зелеными срочниками, а матерыми рексами. Морпехи и бойцы «Анвара» буквально размотали всю колонну, не оставив противнику ни единого шанса. Артиллерия под командованием начарта спецотряда поставила жирную точку. Вот один «Буцефал» пытался уехать в лес, но был накрыт. На спущенных колесах он проехал еще метров 15 и встал. И тут же над его башней что-то зажужжало. Секунда, и сброс боеприпаса заставляет детонировать боекомплект вражеской машины. Башню сносит метров за 200. Вот еще один БТР вскрылся взрывом изнутри, распахнув все люки, словно призывая к осмотру своего чрева. В радиоэфире — хаос. Оккупанты истерично запрашивают эвакуацию. Но в ответ — безнадежное шипение рации.
НЕПРИВЫЧНО МНОГО РАН ОТ ПУЛЬ
В это же время в непосредственной близости от боестолкновения как ни в чем не бывало работает передовой медпункт, на котором специалисты «Анвара» и 810-й бригады Черноморского флота оказывают помощь раненым — и военным, и гражданским. Медики даже не подумали эвакуироваться.
- Нас дернули быстро с другого направления, с колес развернулись, начали осматриваться, где можно оборудовать медпункт, - встречает меня в перевязочной начальник медслужбы «Анвара» с позывным «Кит». - Заходили параллельно со своими боевыми товарищами-морпехами. Морская пехота – такой передовой боевой кулак, имеющий значимую медицинскую подготовку и опыт. С ними приятно работать вместе.
- Это первый пункт, куда привозят с передовой раненых?
- Первая точка, которая принимает раненых прямо с поля боя, где мы можем оказывать максимальную помощь, насколько мы можем выжать из этого места по всем современным медицинским стандартам мирового уровня.
- Количество раненых не уменьшилось, после того, как отбили накат?
- Объем работы с каждым днем увеличивается, учитывая, что ежедневно подходят боевые резервы, бои расширяются, военнослужащих больше, соответственно, и раненых больше. В основном это огнестрельные, минно-взрывные и, что непривычно, пулевые ранения — очень много контактных стрелковых боестолкновений.
«Кит» говорит, что тактическая медицина за 2,5 года заметно эволюционировала. Благодаря первичной самопомощи значительно меньше стало ампутаций — люди научились пользоваться и турникетами, и гемостатиками, и противошоковыми... А качественная работа передовых медпунктов снизила скорбную статистику.
«ПОТИХОНЬКУ ДВИГАЕМСЯ, ВСЕХ ПРОГОНИМ»
Выясняется, что у «Кита» в день нашего визита — день рождения. Парни дарят ему плиту от бронежилета со своими автографами. Сидящие на крыльце раненые аплодируют.
За последние две недели я не раз отмечал, что когда противник сталкивается с уверенным в себе подразделением, как правило все заканчивается откатом. Так случилось и после рандеву с «Анваром», который в этой точке вообще оказался случайно. Отряд работает на другом участке, но не смог пройти мимо такой заварухи.
- Как сейчас обстановка? — спросил я спецназеров перед отъездом.
- На нашем участке - контролируемая полностью. Мы со всеми во взаимодействии. Противник все так же пытается мясными штурмами занять какие-либо деревни, мы, наши соседи морпехи и десанты все это отбиваем враз. У нас проблем с работой нету, единственный минус – это большая территория, но мы потихоньку двигаемся. Так что с русской земли мы всех погоним. Тут и родные стены помогают, и мотивации больше. Можно вообще не спать!
Автор: Александр КОЦ
Три роты Нацгвардии Украины отказались выполнять приказы под Покровском, написала «Страна.ua» со ссылкой на одного из военных.
Боец пожаловался на «огромный кадровый голод» и некомпетентность командования, приказавшего выдвигаться на позиции, которые уже были заняты противником.
В Раде признают, что многие солдаты самовольно покидают части и целые полосы фронта оставлены на произвол. Подробности о положении дел на линии боевого соприкосновения — в нашем материале.
Три роты второго батальона 15-й бригады Нацгвардии Украины, переброшенные под Покровск (украинское название Красноармейска) в середине августа, вместе с командирами отказались выполнять боевые задачи, написала «Страна.ua» со ссылкой на военнослужащего одного из этих подразделений Владислава.
По словам источника газеты, военные приехали на место дислокации уже с «огромным кадровым голодом». После недели боевых действий в каждой роте осталось по 10-13 человек. Сейчас на одного военного ВСУ приходится 30 российских военнослужащих, утверждает Владислав.
Мужчина жалуется, что командование было некомпетентным и порой военнослужащим приказывали выдвигаться на позиции, которые уже были заняты противником.
«Россияне непрерывно атакуют, выходят на штурмы батальонами при поддержке тяжелой техники. А у нас за неделю боев лишь один раз БТР (бронетранспортер) выезжал поддержать нас огнем», — рассказал источник.
Он добавил, что российские силы наступали «сплошным потоком» вдоль железной дороги в районе Мирнограда (российское название Димитрова). С фланга военных батальона прикрывало подразделение, которое в итоге отступило, но не сообщило об этом, что привело к тому, что одна из групп не смогла выйти из боя.
«Приехало начальство, предложили сделать шаг вперед тем, кто отказывается выполнять БР (боевые распоряжения). Шагнули все, кто остались, во главе с командирами. Начальство засняло это на видео и уехало. Сейчас не знаем, что будет дальше, ждем последствий...Но нас просто осталось слишком мало», — заключил Владислав.
На этом фоне депутат Рады Александр Федиенко сообщил и о том, что военнослужащие ВСУ в большом количестве самовольно покидают части по тем или иным причинам.
«Оставлены целые полосы фронта»
Накануне депутат Рады Марьяна Безуглая заявила, что из подконтрольных Киеву районов ДНР выводят подразделения ВСУ, оставляя целые полосы фронта на произвол судьбы:
«Наши подразделения выводят оттуда, оставляя целые полосы фронта на произвол, боеприпасы не добавляют, россияне проходят через пустые фортификации. В таких обстоятельствах оккупация Покровска — дело ближайшего будущего, а Торецк завершает свои последние дни. Выглядит так, будто мы отдаем Донетчину».
Она утверждает, что никакого оборудования административной границы региона власти не сделали. По мнению Безуглой, главком ВСУ Александр Сырский выводит военные действия «на некий новый уровень маневров времен Второй мировой», где ставки идут на потерю или получение целых регионов.
«Игра на «пан или пропал». Сюрпризы не завершились. Маневры украинского Жукова продолжаются», — подытожила она.
21 августа украинские власти решили принудительно эвакуировать население из 14 подконтрольных Киеву населенных пунктов ДНР, в том числе из Покровска.
«Сложная ситуация»
Днем ранее президент Украины Владимир Зеленский признал, что для ВСУ на Покровском направлении складывается сложная ситуация.
«Фронт. Оборона на Покровском и Торецком направлениях. Сложная ситуация», — заявил лидер в ежедневном видеообращении.
Сырский также докладывал главе государства о сложной ситуации на всей линии боевого соприкосновения. Он признал, что российские силы за последние два месяца сохраняют перевес в использовании артиллерийских боеприпасов в соотношении 3:1.
По информации Bloomberg, на фоне происходящего украинский лидер уговаривает западных лидеров помочь вернуть в республику мужчин боеспособного возраста, однако получает отказы.
«Большая часть Центральной и Восточной Европы испытывает нехватку рабочей силы, а такие страны, как Польша и Чешская Республика, не хотят терять людей», — пояснило агентство.